Николай ГРИТЧИН, Известия
Эстонские Васюки
В Андроповском районе Ставрополья есть уникальное село Подгорное,
в котором полтора века живут
переселенцы из Эстонии. Они
говорят на языке, уже забытом на исторической родине, топят печи
дровами и пьют дождевую воду с крыш. В Прибалтику с удовольствием
ездят в гости и нахваливают тамошние порядки. Но утверждают, что в
их медвежьем углу на Ставрополье все-таки лучше.
Диспетчерская Рооз В васюковском сельмаге
беспрестанно бренчит телефон. Он единственный на все село, числится
за местной школой, что в старой части селения, но параллельно
подключен и к торговой точке нового поселка, неофициально именуемого
жителями в честь мастера-строителя Васюка.
- Поселок
появился на свет после того, как десять лет назад оползень снес
целые улицы Подгорного, - поясняет продавец Мария Рооз. -
Государство нам помогло - поставило поодаль от горы дома из стекла и
бетона. Но в них зимой мы не жили, отапливать такие махины -- дров
не напасешься. Ютились с семьями в сарайчиках. И только в нынешнем
феврале, когда в Васюки провели газ, перебрались под нормальные
крыши.
Наряду с продажей хлеба, круп и водки
Мария
Рооз, уже на добровольных началах, исполняет обязанности
диспетчера. Сюда время от времени заглядывают васюковцы с различными
донесениями: замыкание на сельской подстанции, приступ у больного,
запах газа в доме. Задача Марии - связаться с районными
электросетями, больницей, газовой службой и вызвать подмогу. А
вечерами, опять же исключительно благодаря доброте душевной Рооз,
которой приходится задерживаться на работе сверх установленного
часа, сельмаг превращается в международный переговорный пункт. Сюда
звонят родственники местных жителей из Эстонии, предварительно
известив их через Марию о времени переговоров. Для удобства клиентов
в сельмаге рядом с телефоном - перевернутый ящик из-под стеклотары,
на который можно присесть.
- К сожалению, сами мы звоним с
этого телефона только по своему району, он отключен от межгорода, -
посвящает в особенности местной связи Рооз.
Ночь на Ивана
Купалу - Когда в позапрошлом веке наши предки переселились
сюда на вольные земли, они в своем поселке Альма (так по-эстонски
называется Подгорное) заложили свои традиции, - рассказывает
пенсионерка Гельма Эльяс. - Построили на собственные средства
лютеранскую церковь и эстонскую школу, провели по улицам водопровод
от мощного родника, к которому и "привязали" поселок. Отмечали все
наши национальные праздники, ходили ряжеными по дворам - что-то
вроде вашего колядования. Я еще застала эти торжества. Теперь из них
осталось только одно - Иван Купала.
Каждый год 23 июня в
Подгорное съезжаются выходцы из села, проживающие в окрестных
городах и весях. С наступлением сумерек вместе с семьями,
нагрузившись провизией, эстонцы отправляются к подножью горы, где
разжигают костры. Прыгают через огонь, плетут венки, детвора с
факелами устраивает игры под звездным небом, и поют старинные
эстонские песни.
- Хорошо, что эти напевы звучат сегодня не
только в праздник и не только в нашем селе, - считает потомок
эстонских переселенцев, участница сельского ансамбля "Мерилайне"
Татьяна Майер. - С концертами мы побывали и в райцентре, и в
Ставрополе. Нас всюду очень хорошо принимают. А в ближайшее время
репертуар расширится - разучиваем современные эстонские песни.
Теперь эстонцы в Подгорном - уже не большинство населения.
Их здесь 70 из 380 проживающих. Еще в советское время эстонцы
лишились церкви и школы. О прежнем величественном храме напоминает
сохранившееся основание, превращенное в школьную подсобку. А школа
хоть и цела, но эстонского слова на уроках ее ученики не слышат вот
уже 70 лет. Все идет к тому, что в ближайшее время местных эстонцев
лишат права даже хоронить своих родственников по национальным
обычаям.
- Это произойдет как бы само собой, при
невмешательстве властей, - прогнозирует школьный библиотекарь Айно
Павлова, согласившаяся проводить нас на сельское кладбище. - Я
каждый раз возвращаюсь с могил родственников в слезах. То, что там
вижу, - вандализм.
Достаточно было сделать несколько шагов
вдоль надгробных плит с надписями на эстонском, чтобы понять
возмущение Айно: на свежих холмах - следы коровьих копыт,
изуродованные венки, поломанные кресты, всюду навозные кучи. Чтобы
защититься от ежедневного нашествия рогатых вандалов, эстонцы
подумывают об оградах над каждым захоронением, хотя это противоречит
обычаям.
- Я тоже держу дома пять голов крупного рогатого
скота, - пояснил школьный учитель Магомед Хабибов. - Но моя живность
на кладбище никогда не бывает, потому что каждое утро отправляю ее в
общественное стадо за село, как и заведено у коренных местных
жителей. К сожалению, мою позицию разделяют не все из новоселов.
Значит, надо власть употребить, чтобы восстановить порядок.
В разговоре с корреспондентом "Известий" глава Андроповского
района Виктор Рогачев заявил, что власть разделяет тревоги
подгорненцев и намерена привлечь к ответу владельцев бродячих стад.
- Направляю в это село своего первого заместителя с
милицией, - сказал Рогачев. - Пусть на месте во всем разберется.
Возвращенцы Большинство подгорненских эстонцев на
исторической родине бывают редко. Восхищаются тамошними порядками:
чистотой на улицах, вежливостью, дисциплиной. В советские времена
там их больше всего подкупали министры, стоявшие в общих очередях с
простым людом. А что думают коренные эстонцы о своих сородичах в
Подгорном?
- Они называют нас хохлами - за то, что говорим
на забытом в Эстонии языке, - отвечает Гельма Эльяс.
- Когда
приезжают к нам погостить, то говорят, что мы счастливые - не знаем,
в какой дыре живем, - передает настроения гостей Айно Павлова.
- Другие, может, и не знают. А я каждую зиму провожу в семье
дочери на острове Хийумаа, - возражает Айно Пери. - Моя Марьяна
уехала туда уже давно. И я в советское время несколько лет работала
в Таллине. Но родное Подгорное в конце концов перетянуло. Как ни
хорошо у дочки, а по своему дому на Ставрополье так истоскуюсь к
весне, что пешком готова уйти.
Айно Пери живет в старой
части села, которую миновал коварный оползень. Здесь в отличие от
Васюков нет газопровода. Поэтому Айно Югановна, как и соседи, каждое
лето заготавливает в заброшенных садах сушняк - топку для печки.
Поскольку оползень накрыл родник, единственным источником
водоснабжения для Пери остались дожди. Вся влага с крыш по желобам
устремляется в бассейн, из которого она пьет, готовит обеды и
стирает. Одно из окон ее дома вот уже год забито фанерой. Прошлым
летом градобой оставил окошко без стекла, которое в Подгорном купить
негде. В райцентре Айно бывает редко, рейсовый автобус по тряской
дороге ходит туда раз в неделю. Раз в неделю же в Подгорное
приезжают врачи и принимают пациентов, за неимением помещения, в
сельской библиотеке Васюков.
Двор Айно Пери утопает в цветах
- визитная карточка эстонской усадьбы, в просторном огороде -
идеальный порядок на грядках, а усадьбу окружают пышные орехи, плоды
которых - главный гостинец для внуков в Эстонии.
- С этой
горы я каталась девчонкой на санках, здесь мне вольно дышится, -
говорит на прощание Айно Югановна.
Таких, как она, кого
ностальгия вернула в Подгорное, здесь несколько семей.